
Публикация
Выборы в Молдове, Грузии и Армении в контексте глобального противостояния Запад–Россия

Комментарий Центра АРВАК, 15.10.2025
Прошедшие в Молдове и Грузии, а также ожидаемые в Армении выборы стали ключевыми элементами развернувшейся в настоящий момент гибридной войны между коллективным Западом и Россией. Их исход имеет принципиальное значение в контексте складывающейся расстановки сил в Восточной Европе и на Южном Кавказе.
Молдавская повестка приобретает особое значение для противоборствующих сторон, поскольку речь идет о борьбе за геостратегические позиции в Северном Причерноморье, о судьбе российской Приднестровской военной группировки и о контроле над «украинским тылом», имеющим стратегическое значение для исхода боевых действий между Москвой и Киевом.
В развернувшейся геополитической схватке силовых центров фундаментальную значимость приобретает и грузинский трек. Речь идет о судьбе «буферной зоны» между РФ и южным флангом НАТО, о балансе сил в восточной части Черного моря и о перспективах дальнейшего российского военно-политического присутствия на Южном Кавказе (Армения, Абхазия, Южная Осетия), определяющего степень безопасности южных рубежей РФ. В отличие от Молдовы, октябрьские грузинские выборы были муниципальными, однако это не умалило их политической значимости в контексте противоречий Тбилиси с Западом, особенно учитывая очередные обещания грузинской оппозиции осуществить революцию сразу после «заведомо сфальсифицированного» голосования.
Выборы в Молдове и Грузии имели диаметрально противоположные результаты в контексте противостояния Москвы – с одной стороны, и Брюсселя, Вашингтона и Лондона – с другой. В молдавских парламентских выборах одержала победу проевропейская партия «Действие и солидарность» президента Майи Санду, получив абсолютное большинство от общего числа голосов (свыше 50,2%), тогда как ее основной оппонент – «Партия социалистов» во главе, как принято считать, «пророссийского политика» Игоря Додона – собрала в два раза меньше (24,17%). Остальные политические силы, разделившие между собой оставшиеся голоса, независимо от расстановки сил в молдавском парламенте, не смогут оказать существенного влияния на политику партии «Действие и солидарность», задавшей Кишиневу курс на евроинтеграцию.
По мнению экспертов, проевропейские силы были бы заведомо обречены на провал, если бы не два важных фактора. Во-первых, находящиеся под контролем правящей партии «Действие и солидарность» суды и ЦИК республики организовали процесс дискредитации и отстранения от участия в выборах партий «Великая Молдова» и «Сердце Молдовы» в связи с их якобы финансированием и кураторством со стороны Москвы. Во-вторых, из находящихся в РФ свыше 100 тысяч граждан Молдовы, обладающих правом голоса, только для 10.000 были выделены бюллетени, из которых лишь немногим более 4000 воспользовались возможностью принять участие в выборах. В целом же на территории РФ было открыто лишь 2 избирательных участка, тогда как в западных странах, главным образом в ЕС, в день голосования работало около 250 избирательных участков, где молдавские избиратели обеспечили подавляющий перевес голосов в пользу проевропейских политических сил.
Тем самым сложилась парадоксальная ситуация, когда большинство проживающих в самой Молдове избирателей отдали свои голоса за условно «пророссийские» силы, однако за счет голосов молдавских граждан, проживающих либо работающих на Западе, прозападная партия М. Санду «Действие и солидарность» получила подавляющее большинство мест в парламенте страны. Этот нонсенс, как и зафиксированный оппозицией комплекс «вопиюще антизаконных мер» правящей партии против политических оппонентов, не помешал западным странам и надгосударственным структурам объявить молдавские выборы «свободными и соответствующими всем критериям и стандартам демократии». В свою очередь, российский политический истеблишмент ожидаемо высказался в диаметрально противоположном ключе, охарактеризовав эти выборы как заведомо сфальсифицированные и «жульнические» (определение, данное главой МИД РФ С. Лавровым).
Тем не менее сложившаяся после выборов ситуация в Молдове показала, что оппозиция не обладает необходимым потенциалом для системного бойкота итогов выборов, а поддерживающая ее Россия не может оказать действенного влияния на политические расклады. Любые шаги и критические отзывы с ее стороны вызывают лишь ожесточение «победивших» сил и жесткую политико-информационную реакцию Запада. В настоящее время, если молдавская оппозиция попытается прибегнуть к радикальным действиям против власти, она рискует потерять даже те хрупкие позиции в парламенте и в сложившейся расстановке сил, которые ей фактически были оставлены по остаточному принципу проевропейскими силами и «курирующим их Западом».
Тем самым в Молдове Запад зафиксировал безусловную победу над РФ, впервые, возможно, прибегнув на постсоветском пространстве к подобного рода и масштаба шагам, вызывающим вопросы с точки зрения соблюдения принципов законности и демократии.
Тем не менее Грузия не обеспечила непрерывность марша «победы демократии» в период нового витка российско-западного противостояния, как того добивались в Брюсселе и других европейских столицах. По итогам голосования 04.10.2025 во всех 64 городских муниципалитетах республики (сакребуло), где проводились выборы, победили кандидаты от правящей партии «Грузинская мечта». Причем, согласно данным республиканского ЦИК, 26 кандидатов от власти якобы получили все 100% голосов. Таким образом, по итогам голосования оппозиция разгромно проиграла власти. Ожидая подобных «сфальсифицированных результатов», большая часть радикальных оппозиционных партий заведомо отказалась от участия в выборах, аргументируя бойкот тем, что выборы «создают лишь фасад легитимации для незаконного российского режима». Однако некоторые политические силы решили участвовать в процессе, указывая на то, что бойкот и бездействие укрепят правящую партию в уверенности в собственной безнаказанности.
В рядах этого лагеря оказалась одна из сильнейших и наиболее опытных оппозиционных партий Грузии «Лело», а также партия «Гахария–за Грузию», которые объяснили свое решение стремлением не допустить полного контроля «Грузинской мечты» на местном муниципальном уровне. Такая позиция была охарактеризована бойкотирующим выборы лагерем как «измена» и спровоцировала раскол в рядах оппозиции. Бойкотирующие силы сочли предательской сделкой объявление об участии в выборах коалиции «Лело–Сильная Грузия» еще и потому, что на следующий день после регистрации коалиции в ЦИК ее арестованные лидеры Бадри Джапаридзе и Мамука Харадзе были выпущены на свободу указом президента Михаила Кавелашвили об амнистии.
Примечательно, что в отличие от молдавских властей, грузинское руководство не пошло путем отстранения от выборов своих наиболее сильных оппонентов из оппозиции, а прибегло к прямо противоположному методу действий: пригласило к обязательному участию в избирательном процессе все без исключения политические силы, пообещав освободить из-под ареста их лидеров, ранее обвиненных в организации беспорядков и «незаконном сотрудничестве с западными центрами».
Так или иначе, прозападная грузинская оппозиция потерпела разгромное поражение на муниципальных выборах, а организованные ее наиболее радикальными представителями новые уличные беспорядки, направленные на захват власти, были в очередной раз жестко подавлены властями.
Как и ожидалось, западные страны крайне негативно отозвались об октябрьских муниципальных выборах в Грузии, объявив их «несвободными», а итоги – не отражающими общественно-политические настроения в этой южнокавказской республике. Основным виновником случившегося, как обычно, была признана Россия, хотя никаких доказательств ее прямого вмешательства в ход выборных процессов в Грузии Западом зафиксировано не было. По сути, европейские столицы восприняли случившееся в Грузии как реванш Москвы после ее равноценного поражения в Молдове. Грузинские выборы вновь восстановили баланс в контексте борьбы РФ с коллективным Западом за политическое влияние в ряде постсоветских республик, все еще продолжающих оставаться в зоне геополитической неопределенности и балансирующих между мировыми центрами силы и их глобальными интеграционными проектами.
Условно «ничейный результат» в российско-западной конкуренции за утверждение лояльных себе сил во власти стран, еще не определившихся со своим внешнеполитическим вектором, ожидаемо усилил интригу вокруг армянских парламентских выборов 2026 года. Без занесения в свой актив желаемых итогов голосования в Армении конкурирующие центры объективно не смогут в полной мере воспользоваться результатами своих политических успехов в Молдове и Грузии.
В случае победы в Армении не самой удобной для Москвы партии Никола Пашиняна и ее спутниковых политических сил, ориентированных на западный вектор, Россия рискует потерять не только последнюю возможность удержания Еревана в орбите своего регионального влияния, но и окончательно утратить поле взаимодействия с Тбилиси, Баку и среднеазиатскими столицами, вынужденность которых считаться с региональными интересами Москвы во многом обусловлена присутствием в РА российской военной базы и ощутимой доли инвестиционного капитала.
Н. Пашинян, переизбрание которого будет в полной мере поддержано западными центрами, после своей победы будет вынужден в обмен на эту поддержку пойти на окончательную изоляцию Армении от России, вывод российской военной базы, сближение с Турцией и фактическое оформление сделки по «маршруту TRIPP», призванному обеспечить беспрепятственный выход НАТО в Каспийский регион и Центральную Азию. Тем самым, во многом от исхода армянских выборов будет зависеть судьба российских интересов в регионе, не ограниченном одним лишь Южным Кавказом.
С этой точки зрения жесткое поражение прозападной грузинской оппозиции ощутимо снизило шансы партии Н. Пашиняна на победу, оборвав одно из звеньев «цепочки либерализации» постсоветских республик, которую пытались выстроить Брюссель и Вашингтон с целью удушения России и ЕврАзЭс. Кроме того, Грузия, до начала 2020-х гг. еще не испытывавшая серьезного кризиса во взаимоотношениях с ЕС и США, была удобной площадкой для транзита в Армению идей, опыта и технологий «либерализации» системы и общественного мнения, а также для транслирования антироссийских настроений, что наглядно проявилось в ходе смены власти в Ереване в 2018-ом. Между тем, в настоящее время использование государственных ресурсов грузинской республики западными центрами в контексте поддержки действующих армянских властей практически сведено к нулю или же крайне минимизировано, что неизбежно создает затруднения для ЕС и США.
С учетом всех перечисленных обстоятельств, а также углубления глобального военно-политического кризиса вокруг украинской и иранской проблем, не вызывает сомнений, что выборы в Армении имеют крайне важное значение для Москвы и ее оппонентов на Западе. Значимость их итогов столь высока, что стороны, по-видимому, готовы будут прибегнуть как к уже испытанным методам вовлечения во внутриполитические процессы «неопределившихся» республик, так и к использованию относительно новых технологических схем.
Так, представляется достаточно вероятной рекомендация западных центров властям Армении практически без ограничений использовать административный ресурс, и, в частности, прибегнуть к исключению из предвыборной гонки наиболее значимых конкурентов, как это было сделано в Молдове. Об этом свидетельствует развернувшийся в армянском медиапространстве дискурс прозападных сил о недопущении к выборам партий и оппозиционных лидеров, якобы поддерживаемых Москвой. Речь, в частности, идет о «Республиканской партии Армении» (РПА), «Армянской революционной партии Дашнакцуцюн» (АРФД), блоке «Армения» и политическом объединении «По-нашему», возглавляемом находящимся под арестом бизнесменом Самвелом Карапетяном. Подобный подход уже имел успех для его инициаторов в Молдове, где президент М. Санду получила полную поддержку западных центров, обеспечивших политическое и медийное прикрытие данного механизма устранения политических конкурентов. Учитывая сложившееся соотношение конкурирующих политических сил в Армении и достаточно слабый (как показали муниципальные выборы в Гюмри) электоральный потенциал правящей партии «Гражданский договор», подобная стратегия может рассматриваться властью и ее западными партнерами как наиболее эффективный способ победы на выборах –причем с прицелом на получение абсолютного большинства голосов, о чем неоднократно заявляли члены команды Никола Пашиняна.
Со своей стороны Москва, очевидно, продолжает и в Армении делать ставку на традиционный в постсоветских республиках метод – вовлечение и поддержку в избирательных процессах представителей национального бизнесса, построивших свои бизнес-империи в РФ или поддерживающих с ней тесные финансово-экономические связи. Подобная схема не сработала во внутриполитической борьбе в Молдове, где пророссийский миллиардер Илан Шор подвергся политическому и уголовному преследованию и, в итоге, не смог привести организованный им антиевропейский блок «Победа» к власти в Кишиневе. В Грузии же этот метод сработал со второй попытки. Первая – на досрочных президентских выборах 2008-го года – завершилась неудачей: поддерживаемый Москвой олигарх Бадри Патаркацишвили проиграл Михаилу Саакашвили, а спустя несколько месяцев был найден мертвым в своем лондонском особняке. Вторая попытка, приуроченная к октябрьским парламентским выборам 2012-го, оказалась успешной: высшая политическая власть в Тбилиси перешла к партии «Грузинская мечта», основателем и почетным председателем которой является миллиардер Бидзина Иванишвили, имеющий на Западе репутацию «ставленника Москвы» и «теневого» управляющего республикой.
Даже с учетом отсутствия каких-либо доказательств прямой связи Б. Иванишвили с российским политическим истеблишментом, грузинская оппозиция и ее западные партнеры не склонны считать главу «Грузинской мечты» ни грузиноцентричным деятелем, ни сторонником геополитического нейтралитета Тбилиси, априори отвергая саму возможность существования подобной концептуальной ниши в диапазоне внешней политики республики. Очевидно, аналогичных принципов западные центры и сгруппировавшиеся вокруг партии Никола Пашиняна прозападные силы придерживаются и при оценке намерений и действий бизнесмена Самвела Карапетяна, претендующего на первенство в конкуренции с правящей силой. Его прямо обвиняют в пособничестве имперской политике России и заведомом неприятии «демократических ценностей» и политико-цивилизационной модели, последовательно насаждаемой в последнее время в Армении.
Фигура С. Карапетяна демонизируется оппонентами именно в рамках этой идейно-политической парадигмы, не оставляющей места версиям о личных амбициях миллиардера на власть либо о его стремлениях сбалансировать векторы опасных внешнеполитических колебаний Еревана. Ровно таким же способом радикальной армянской оппозицией и российским истеблишментом дискредитируется личность Н. Пашиняна и его партии, не оставляя места предположениям о самостоятельном, не связанном с давлением Запада его курсе на отход от России.
Тем самым, внутриполитическая борьба в РА в преддверии выборов 2026 г. развивается в заданной внешними игроками парадигме, исключающей даже гипотетическую возможность существования сил, выступающих с позиций армяноцентризма и нейтралитета.
Армянские выборы фактически повторяют диспозицию противостояния РФ и коллективного Запада, как это имело место в недавнем прошлом в Молдове и Грузии. При этом исход политической конкуренции в Армении приобретет еще более весомое значение для названных глобальных акторов победа условно «пророссийских» сил во многом нивелирует успех евроцентристов в Молдове, тогда как сохранение у власти прозападной партии Н. Пашиняна и ее сателлитов в значительной мере обнулит для Москвы значимость разгромного поражения антироссийских сил в Грузии.