О геополитической комбинации РФ на грузино-абхазском треке
Комментарий Центра АРВАК, 17.12.2024
14.12.2024 в Грузии состоялись выборы президента по новому конституционному закону. По результатам голосования избирательной коллегии, состоящей из депутатов парламента и представителей регионов республики, на пост номинального главы государства был избран выдвиженец от правящей партии “Грузинская мечта–Демократическая Грузия”, бывший игрок российского футбольного клуба “Алания” и экс-депутат Михаил Кавелашвили.
Тем самым, был завершен второй этап самовоспроизводства правящей силы, которая после парламента смогла закрепить за собой институт президента. С точки зрения практической необходимости для “Грузинской мечты” значимость данного события, возможно, не очень велика, так как согласно конституции Грузии президент наделен сугубо представительскими функциями и полномочиями. Однако в моральном плане правящая партия получила большое превосходство, символически закрепив свою победу в условиях беспрецедентного давления Запада. Очевидно, что двухнедельный всплеск оппозиционного протестного движения в Грузии также был связан с планами по бойкотированию этого голосования, и в управлении этими процессами главную роль играла пока еще действующий президент Саломе Зурабишвили. Уличные акции не привели к каким-либо ощутимым результатам, команде Зурабишвили не удалось сорвать голосование, и теперь у нее нет возможности воспрепятствовать вступлению в должность Михаила Кавелашвили. С. Зурабишвили уже назвала президентские выборы “пародией”, однако ее главные союзники на Западе с ней, по всей видимости, не совсем согласны.
13.12.2024 – т. е. за день до президентских выборов, президент Франции Э. Макрон выступил с обращением к грузинскому народу, в котором призвал власти и оппозицию “установить диалог и вместе найти выход из сложившегося тупика”. Французский лидер опять напомнил, что стремление стать частью ЕС заложено в грузинской конституции. Вместе с тем, он отметил, что “Европа не пугает, не использует угрозу, Европа не старается сеять хаос, Европа не старается дестабилизировать соседей или подчинить войной, или гибридными средствами”.
По сути, Макрон признал, что осуществляемое до настоящего времени давление на “Грузинскую мечту” не привело к результатам, а его призыв к диалогу между сторонами обусловлен необходимостью сохранения остатков западного влияния на Грузию. В противном случае продолжение политики давления окончательно оттолкнет официальный Тбилиси от Европы, усилив «дрейф» этой южнокавказской республики в сторону РФ и интеграционных процессов в рамках БРИКС. Париж, тем самым, пытается избежать ситуации, при которой правящая в Грузии сила может пойти на радикальные шаги и, например, пересмотреть пункт конституции о т. н. “Европейском пути”, а также изменить свое решение о моратории по переговорам о вступлении в ЕС.
Еще 28.11.2024 правительство Грузии завило, что откладывает эту повестку до конца 2028 г., однако, в случае продолжения прямой поддержки Западом уличных акций оппозиции, Тбилиси может и вовсе бессрочно аннулировать любую возможность этих переговоров. В свою очередь, у Запада больше не останется действенных рычагов для недопущения подобного развития событий. О том, что Париж решил пойти на попятную и остановить процесс окончательной деградации грузино-европейских отношений, также свидетельствует состоявшаяся 11.12.2024 телефонная беседа Э. Макрона с основателем и почетным председателем правящей партии “Грузинская мечта” Бидзиной Иванишвили, в ходе которой глава Франции, согласно международным СМИ, предложил свое посредничество для разрешения сложившегося кризиса.
Примечательно, что Франция «дала заднюю» на фоне “жестких шагов” США, которые 13.12.2024 заявили о введении санкций в отношении 20 грузинских политиков и силовиков, которые “несут ответственность за подрыв демократии в Грузии”. И, тем не менее, действия США и Франции могут свидетельствовать не о противоречиях между ними, а о слаженных усилиях в рамках общей цели по привлечению грузинских властей к контакту и сотрудничеству. Понятно, что введение персональных санкций в отношении 20 человек – отнюдь не сильный удар по политическим позициям правящей силы в Грузии, но это способ удержать западное влияние на грузинскую оппозицию, не дать «разойтись» ее потенциалу и не вызвать отчаяние в протестных сегментах грузинского общества. Резюмируя новые тенденции в грузинской политике Запада можно предположить, что там считают, что на данном этапе следует оставить в относительном покое грузинские власти, но при этом продолжать готовиться к возможным геополитическим поворотам в регионе в целом, которые могут иметь место после официального вступления в должность Д. Трампа и которые отразятся также и на грузинской повестке.
Между тем, не менее интересно развиваются события в соседней с Грузией Абхазии, которую официальный Тбилиси продолжает считать своей неотъемлемой частью. Аналитический центр АРВАК уже неоднократно писал о том, что кризисные ситуации в обеих республиках органически взаимосвязаны и протекающие там процессы нельзя рассматривать в отрыве друг от друга. В Абхазии, где параллельно с последними протестными акциями в Грузии начались выступления оппозиции против резонансного закона о расширении российских инвестиций, по сути уже начался этап демонтажа государственной системы.
После подачи в отставку президента Аслана Бжании и отзыва вышеупомянутого скандального закона, Москва начала, со слов российских СМИ, “воспитательную работу” в отношении Сухума. Ежегодные российские дотации, предназначенные на покрытие социальных затрат и бюджетных расходов маленькой республики, практически заморожены; по всей Абхазии начались веерные отключения электроэнергии; затруднен вывоз абхазской сельхозпродукции (в основном – цитрусовых) в Россию; правительство РФ также запретило отечественным туроператорам осуществлять туры в Абхазию.
И без того слабая экономика республики после таких санкционных мер рискует полностью обрушиться и вызвать социальный взрыв. По оценкам российских СМИ, предпринятые Москвой “воспитательные меры” призваны “привести в себя” абхазский народ и окончательно отбить у него всякое желание противиться российским частным инвестициям в туристический сектор и государственный земельный фонд республики.
Думается, что уверенность некоторых российских аналитических кругов в эффективности подобных действий, спорна. Нет никаких гарантий, что “воспитательная работа” приведет именно к смирению абхазского общества, а не к росту в его среде собственно русофобских настроений. Представить такое за прошедшие три десятилетия было бы невозможно, но сейчас вероятность таких развитий крайне высока. Недальновидные методы принуждения к лояльности путем шантажа и наказания давно скомпрометировали себя во внешнеполитической доктрине РФ, примером чему могут послужить Украина, Молдова, Армения и та же Грузия образца 90-ых и 2000-ых. И в данном же случае социально-экономическое «наказание» Сухума может привести не к социальному, а к националистическому взрыву, которым не преминут воспользоваться определенные силы в Абхазии. Они там есть. И несмотря на все сложности в связи с основательным присутствием России в этой маленькой республике, эти силы окольными путями все же подпитывались внешними центрами, заинтересованными в антироссийских настроениях в среде абхазского народа и управляющих им местных кланов. В случае продолжения вышеуказанной российской политики можно ожидать, что указанные силы не преминут воспользоваться возможностью продемонстрировать качественно иное отношение к абхазскому обществу на фоне санкционной политики Москвы. Например, организацией гуманитарных конвоев по примеру «Мави Мармара» и предоставлением гуманитарной помощи наиболее уязвимым слоям абхазского общества.
Абхазская экономика сейчас действительно рушится ускоренными темпами, общество крайне раздражено, и трудно представить, в каком виде Абхазия дойдет до назначенных на 15 февраля 2025 г. внеочередных президентских выборов. Уже сейчас представляется крайне сомнительным, что голосующие граждане проголосуют за кандидата, лояльного Москве и готового вернуть в повестку парламента “инвестиционный закон”, формально ставший причиной внутриполитического кризиса и напряжения отношений Сухума с Москвой.
Едва ли следует считать, что российские власти не понимают всей сложности вопроса. Едва ли они не осознают, что мерами социального и экономического давления уничтожают свой самый главный политический актив в Абхазии – лояльность абхазского народа к русским и к путинской власти в частности.
Центр АРВАК уже писал о версии, что Абхазский кризис, возможно, был инициирован Москвой, но с целью добиться прав на приобретение земель республики под строительство, а также получить дополнительные льготы для российского бизнеса, а для задач геополитического свойства и уровня. В частности, речь шла о демонстрации Москвой грузинскому обществу возможности договориться о реинтеграции Абхазии, если южнокавказская республика по итогам парламентских и президентских выборов откажется от западного вектора. В этой логике кризис в Абхазии, специально инициированный Москвой, можно считать поддержкой партии Б. Иванишвили, которая внесла в свой предвыборный актив следующий тезис: отход от западного вектора сулит Грузии не только гарантию не превращения в Украину, но и обещает за счет потепления отношений с РФ повысить шансы на реинтеграцию некогда утраченной Абхазии.
Данная версия, по видимому, находит новые подтверждения. “Грузинская мечта” практически разгромила оппозицию, не оставив на данный момент Западу шансов законным путем привести к власти в Тбилиси ультралибералов. На этом фоне Москва продолжает раскачивать абхазскую экономику, отчетливо понимая, что эта мера вызовет всплеск антироссийских настроений в Абхазии. И здесь, как представляется, кроется главный нюанс, проливающий свет на действия Москвы. Речь идет о характерном подчерке российской внешнеполитической команды, который был также задействован в случае с Нагорным Карабахом и, даже, Сирией.
По тем или иным причинам принимая решения об уходе из зон военного присутствия и геополитического влияния, Москва традиционно ссылается на утрату лояльности к себе прежних союзников и на рост в их среде антироссийских, либо откровенно русофобских настроений. Если же таковых в действительности нет, то они генерируются искусственным путем. Следует вспомнить Карабах, где по ситуации на ноябрь 2020-го года Россия имела практически стопроцентную лояльность к себе в среде армянского населения, однако в течение всего лишь трех лет полностью растратила этот актив, намеренно не предпринимая никаких действий для предотвращения азербайджанских поползновений, незаконной блокады, похищений гражданских лиц, обстрелов и других неконвенциональных шагов Баку. Тогда в приоритете Москвы стоял вопрос сдачи Нагорного Карабаха в рамках внешнеполитической концепции «обеспечения лояльности Азербайджана». Сейчас просматривается схожая схема “сделки” с Тбилиси. И в том, и в другом случае жертвами “сделки” становятся маленькие республики и народы, некогда испытывающие абсолютное доверие к России, однако разочарованные и фактически брошенные ею с обвинениями в неблагодарности и русофобии.
