Комментарий Центра АРВАК, 19.04.2024
Россия вывела РМК – свой «миротворческий контингент» из Нагорного Карабаха. Речь идет о двухтысячной группировке, вооруженной стрелковым оружием и легкой бронетехникой. Вместе с тем, поступают пока не подтвержденные данные о том, что в Нагорном Карабахе, как минимум до осени 2025 г., останется контингент военнослужащих РФ численностью в 500 человек. Если информация подтвердится, то, надо полагать, что оставшееся подразделение будет осуществлять чисто символическую функцию по «сохранению лица» Москвы, собственноручно отказавшейся от взятых на себя обязательств по итогам подготовленного ею же соглашения от 9 ноября 2020 г.
Как бы то ни было, едва ли подобное решение меняет суть резонансного события, являющегося ничем иным, как очередным шагом по планомерной сдаче Россией своей «зоны исторической ответственности».
Официальные представители российской власти в своих комментариях ожидаемо обходят трактовку ухода РМК в логике глобального отступления Москвы от своих позиций и, тем более, никак не акцентируют исторический контекст случившегося. В той или иной степени признают факт масштабного геополитического провала на Южном Кавказе экспертные круги, однако они стараются объяснить его давлением Западной коалиции и региональных акторов. Но никак не просчетами российской дипломатии и других, ответственных за реализацию внешней политики РФ, ведомств.
В целом, налицо попытка оправдать неудачу «карабахской политики» Москвы, скатившейся к более масштабной версии печально известной операции «Кольцо» в 1991 г. И сделать это либо переводом стрелок на «вошедшие в сговор с западными акторами власти Армении», либо ссылками на экзистенциальную необходимость пожертвовать «одной военной базой» ради спасения большего на Украине и будущего, собственно, самой России. Между тем, кому, если не автору этой формулировки, авторитетному российскому востоковеду г-ну Сатановскому, не знать, что в историческом контексте речь идет не об «одной базе», а о ключах, которые три столетия назад именно карабахские князья (мелики) и духовенство вручили российским самодержцам и открыли, тем самым, им двери на Южный Кавказ. Тех самых «ключах», которые сейчас Москва, переступая через сакральные символы и игнорируя манифест своей исторической миссии как «Третьего Рима», призванного защищать малые христианские народы, спокойно и без угрызений отдает тем, кто готов к борьбе за Южный Кавказ.
Остается понять, в чью копилку перейдет южнокавказское наследство «Российской державы». Турецко-израильскому «военно-политическому консорциуму» под британским патронатом или возрождающемуся «иранскому империализму», у которого когда-то, благодаря его распаду, и был отнят регион? Может это Тегеран в преддверии жарких событий на территории Азербайджана попросил Москву уйти, дабы «не попасть под горячую руку»? Или, может быть, все же в приоритете Москвы формула «так не доставайся же ты никому», с учетом ожидаемой кровопролитной и разрушительной конкуренции претендентов за Южный Кавказ? А там, как принято говорить, время покажет?
Не на это ли намекает другой, не менее авторитетный, российский политолог- международник Сергей Маркедонов, утверждая в контексте случившегося, что «любой уход – не приговор, а отступление – вполне легитимный способ не только военного дела, но и «большой геополитики», и что «уход Российского миротворческого контингента из НК – не конец истории, если оценивать его спокойно и рационально”?
Можно только догадываться, кого призывает не верить в «конец истории» г-н Маркедонов и судить «спокойно и рационально». Российскую державу, которая, возможно, когда-нибудь может и вернуться на Южный Кавказ, или армянский народ, которому предстоят новые вызовы и борьба.
И, тем не менее, остается важный вопрос: уйдя из НК, получила ли Москва свободу рук в отношениях с Азербайджаном? Будет строить качественно новые отношения с Ереваном или все также будет настаивать на необходимости реализации трехсторонних договоренностей 2020–2022 гг., включая реализацию т. н. «Зангезурского коридора»?
