«Маршрут Трампа» в контексте интересов региональных стран

Богдан Б. Атанесян^[1]

1. «Маршрут Трампа»: стратегические цели США и их геополитические последствия

Декларация между Арменией и Азербайджаном о подготовке к миру и о судьбе коммуникаций через армянский Сюник, подписанная 8 августа 2025 года при посредничестве США, стала центральным событием международной повестки. Как и ожидалось, подписанные документы не поставили окончательную точку в 35-летнем конфликте на Южном Кавказе, но закрепили «принципиальную готовность» сторон разрешить кризис и упорядочить все противоречия «в интересах мира и процветания в регионе». По мнению некоторых аналитиков, Дональду Трампу удалось преподнести эту инициативу в максимально торжественной «обертке», однако итоги громкого мероприятия лишь подтвердили, что до настоящего мира еще далеко^[3].

В контексте внешнеполитических усилий США важнейшим активом, приобретенным командой Д. Трампа в армяно-азербайджанском кейсе, стала договоренность о создании «Маршрута Трампа во имя международного мира и процветания» (TRIPP). США не взяли на себя обязательства гаранта мира между Арменией и Азербайджаном и не подписались под каким-либо пунктом соглашения, определяющим действия США в случае нарушения одной из сторон договоренности, но зато получили право на фактическое управление коридором, имеющим ключевое значение в контексте региональной безопасности и торгово-энергетической логистики Передней Азии. Согласно утверждениям ряда экспертов, США успешно отстранились от необходимости политико-правового принуждения сторон к выполнению взятых обязательств, что объясняется нежеланием Вашингтона брать на себя тяжелый груз миротворческой работы, требующей долговременных усилий и всецелого внимания. Например, остается неясным, как американская сторона намерена действовать, если Азербайджан и Армения возобновят эскалацию на границах или вопрос делимитации и демаркации территорий будет заведен в тупик. Неясно также, с помощью каких механизмов Вашингтон будет определять сторону, нарушившую положения мирных соглашений, и привлекать ее к ответственности.

Эти неясности побудили аналитиков из США заключить, что подписанная декларация по факту не предполагает практических правовых последствий в случае нарушения, и единственной гарантией ее выполнения может служить только авторитет Дональда Трампа. По сути, эту же мысль подтвердил Ильхам Алиев, заявив, что невыполнение Ереваном своих обязательств, в частности, нежелание изменить конституцию страны, будет рассматриваться как «неуважение к Соединенным Штатам Америки»^[4]. Это означает, что США при Дональде Трампе могут воспринять нарушение как неуважение в свой адрес и прибегнуть к жесткому наказанию «нарушителя». Однако с той же долей вероятности Вашингтон может просто выразить сожаление по поводу неудавшейся попытки примирить стороны и не предпринять  каких-либо других шагов. Теоретически, этот вариант более вероятен, поскольку сверхзадача США заключается не в установлении принудительного окончательного мира между Азербайджаном и Арменией – что потребует экстренной мобилизации всех политико-дипломатических ресурсов, – а в самом факте управления конфликтностью в регионе, что в свое время делала Россия на протяжении десятилетий. В Вашингтоне понимают, что при наличии амбиций РФ, Ирана и Турции в регионе Южного Кавказа достижение прочного мира под эгидой США на данном этапе – нереалистичная задача, искренние намерения по решению которой могут втянуть американцев в тяжелую, ресурсоемкую и изматывающую борьбу. Однако управление потенциалом конфликтности под прикрытием демонстративного миротворчества и растяжение проблемы во времени может способствовать усилению влияния США в регионе и сохранению тлеющей проблемы в собственных интересах в большой геополитической игре против России и Ирана. У Вашингтона нет гарантий, что установление прочного мира за счет американских усилий не приведет в перспективе к нормализации отношений Баку с Москвой и Тегераном и не откроет свободный доступ Китаю на Ближний Восток и в Европу. Зато есть уверенность в том, что «Маршрут Трампа» обеспечит США безальтернативное первенство в региональных раскладах и контроль над Южным Кавказом — вне зависимости от степени успехов Еревана и Баку на пути к полноценному миру. Поэтому следует четко понимать, что вашингтонская встреча стала знаковой для США не в контексте миротворчества как такового, а в связи с перспективой установления американского контроля над стратегически важными региональными коммуникациями по осям Восток–Запад и Север–Юг.

Таким образом, соглашение о «Маршруте Трампа» стало главным политико-дипломатическим активом США, приобретенным в обмен на модерацию разрешения армяно-азербайджанского конфликта. Проект был презентован как часть комплексных условий по достижению мира, однако на самом деле все обстоит наоборот: Вашингтон инициировал процесс примирения сторон для легитимизации своего прикладного военно-политического присутствия в регионе. Становится очевидным, что в реальности частная компания, которая должна будет осуществлять управление коридором, и ЧВК, призванная обеспечить безопасность всего проекта, — это не что иное, как структуры, работающие в тесной координации и под патронажем силовых и разведывательных органов США.

Речь идeт о фактическом вступлении армии США в регион, поскольку выстроенная американцами в мире система прикрытия своих баз и зон особых интересов предполагает, что для защиты TRIPP и обслуживающей его работу ЧВК будет создана дополнительная военная инфраструктура и логистические коммуникации, обеспечивающие оперативную переброску в случае необходимости сил и средств в сюникскую зону. Не исключено, что США планируют в обозримом будущем подписать с Арменией и Азербайджаном соответствующие документы о базировании на их территориях в какой-либо форме американских военных — в обход запрещающих положений их внутреннего законодательства (Азербайджан) и блоковых обязательств (Армения). Также следует ожидать, что Пентагон разработает особые планы по воздушному прикрытию «Маршрута Трампа» с привлечением своих баз ВВС в Западном Причерноморье, Турции и авианосных групп, патрулирующих в Левантийском и Красном морях. Таким образом, TRIPP будет представлять собой не просто коммерческий проект, а объект стратегической значимости для Вашингтона, посредством которого будет проецироваться военно-политическое влияние США во всем Черноморско-Каспийском регионе. Это означает полноценное внедрение НАТО в регион — без соответствующей формальной договорной базы, но со всеми фактическими атрибутами развертывания сил и средств альянса.

Вопрос приобретения и выгод либо потерь и скрытых угроз, связанных с  прокладкой «Маршрута Трампа» для Армении и Азербайджана, требует отдельного анализа, не входящего в рамки данной публикации. Здесь же следует рассмотреть реакцию региональных стран и проанализировать итоги вашингтонской декларации с точки зрения их стратегических интересов, отталкиваясь от нарратива о том, что США по итогам успешной политико-дипломатической комбинации готовятся обозначить свое полноценное и доминирующее присутствие в ключевом регионе.

2. Реакция региональных акторов

2.1. Грузия

Сразу после завершения вашингтонской встречи МИД Грузии выступил с заявлением, в котором «поддерживается укрепление мира и усиление сотрудничества в регионе, что будет направлено на стабильность и процветание Южного Кавказа»^[5]. Также была выражена мысль о том, что это «историческое событие окажет эффект цепной реакции с точки зрения мирного урегулирования конфликтов в Черноморском регионе и во всем мире». Очевидно, Тбилиси подразумевает грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты, на разрешение которых может оказать положительное влияние стартовавший при посредничестве США армяно-азербайджанский «мирный процесс». Однако экспертные круги в Грузии высказывают мнение, что, несмотря на подчеркнуто позитивные отзывы, правящая в республике партия «Грузинская мечта» на самом деле сильно обеспокоена фактом открытого вмешательства США в дела региона и установлением здесь контроля посредством управления TRIPP. Тем самым Вашингтон вывел из игры и Россию, и Турцию, которые сами надеялись установить господство над ключевым транзитным маршрутом^[6]. На фоне резкого ухудшения отношений с США и Евросоюзом обеспокоенность официального Тбилиси очевидно оправдана, поскольку американское присутствие в регионе и кратное усиление влияния Вашингтона на Баку и Ереван ощутимо подрывают позиции «Грузинской мечты», оказавшейся в статусе единственной правящей силы на Южном Кавказе, находящейся в напряженных отношениях с коллективным Западом. С другой стороны, грузинская оппозиция сильно нагнетает обеспокоенность общества в связи с высокой вероятностью обвала объемов транзитных перевозок через Грузию. Согласно ей, «Маршрут Трампа» в случае его реализации может перетянуть на себя ощутимую часть товаропотока через Грузию. Об этом неоднократно высказывался и находящийся в заключении экс-президент Михаил Саакашвили, предупреждая, что республика окажется в роли «ампутированного органа» на Южном Кавказе^[7]. Однако сам факт армяно-азербайджанского «мирного процесса» системная грузинская оппозиция приветствует, считая, что он способствует окончательному выдавливанию РФ из региона. Такая двойственность подходов свидетельствует, что отношение Грузии к новым процессам на Южном Кавказе формируется через призму внутриполитической борьбы за власть в этой республике, ход которой напрямую зависит от успеха либо неудачи миротворческой инициативы Вашингтона в регионе.

2.2. Иран

Отзывы Ирана на итоги вашингтонской встречи тоже крайне противоречивы. Всего за одну неделю различные высокопоставленные представители власти в этой стране отметились диаметрально противоположными заявлениями о «Маршруте Трампа», при этом положительно оценив сам «мирный процесс» между Ереваном и Баку. Президент Исламской Республики Масуд Пезешкиан высказал мнение, что проект т. н. «Зангезурского коридора», получивший официальное название TRIPP, «несмотря на сообщения СМИ, не является такой угрозой, как это было преподнесено, и в нем учтены ключевые иранские интересы, такие как сохранение территориальной целостности [Армении] и установление стабильности транспортных путей, без разрыва северных регионов». Министр иностранных дел Аббас Аракчи и вовсе заявил, что «вопрос о Зангезурском коридоре был полностью исключен из повестки [вашингтонской встречи]». По его словам, проект по строительству транзитного маршрута будет осуществляться армяно-американской компанией, зарегистрированной в Армении и работающей согласно армянским законам.

В противоположность оптимизму М. Пезешкиана и А. Аракчи другая крупная фигура в политических раскладах ИРИ  —  советник Верховного лидера Ирана Али Акбар Велаяти  —  выступил с предупреждением о том, что Тегеран не допустит создания «Коридора Трампа» через Сюникскую область Армении, поскольку, по его словам, этот проект не только нарушит территориальную целостность Армении, но и может привести к разрушению региональной геополитической стабильности^[8]. В еще более жесткой форме высказались представители генералитета КСИР. Например, заместитель главы КСИР по политическим вопросам генерал Ядолла Джавани предупредил глав Армении и Азербайджана о том, что, доверившись США, «они совершили ту же ошибку, что и лидер Украины Владимир Зеленский»^[9]. Такое сравнение очевидно указывает на крайнюю раздраженность иранских радикалов, рассматривающих Армению и Азербайджан как потенциальную арену прямого столкновения с враждебным Ирану Вашингтоном и его союзниками.

Крайне противоречивые отклики на договоренности по TRIPP показали, насколько глубок раскол между реформистами и консерваторами в ИРИ. По сути, они окончательно вскрыли факт двоевластия в Иране, препятствующего выработке единой повестки по всем ключевым вопросам внешней политики.

По части процессов, стартовавших на Южном Кавказе, реформисты опасаются, что радикальная позиция консерваторов лишь усилит раздражение врагов Тегерана на Западе и приумножит там ряды сторонников второй, наиболее решительной военной кампании против Исламской Республики. В свою очередь представители клерикальных элит и близко стоящие к ним силовики считают, что следующая война неминуема, а иранское согласие на «Маршрут Трампа» лишь облегчит задачу западных врагов по изоляции ИРИ с севера и созданию мощного военного плацдарма для ударов по стране. Кроме того, радикалы считают, что даже если Ирану удастся каким-то чудом избежать очередного нападения на страну, «Маршрут Трампа» обнулит все старания и работу Тегерана по превращению ИРИ в главный транзитный хаб трансконтинентальной торговли по осям Север-Юг и Запад-Восток. Согласно им, экономическое удушение 100-миллионной страны ничем не лучше войны и станет причиной ее неминуемого развала.

2.3. Россия

Самой пассивной официальной позицией по поводу итогов вашингтонской встречи отличается пока что Россия. Единственный отзыв на высшем уровне прозвучал в выступлении официального представителя МИД Марии Захаровой, в котором она положительно оценила движение Еревана и Баку к миру, однако сочла нужным подчеркнуть, что этот процесс, как и спектр обсуждений по разблокировке региональных коммуникаций, начался в 2020 году при посредничестве  Москвы. В целом представитель МИД не выразила прямого осуждения инициативы TRIPP, однако явно намекнула, что подобный проект, как и все другие условия заключения мира между Ереваном и Баку, должен учитывать интересы региональных акторов (Россия, Турция, Иран) и не нарушать баланс безопасности на Южном Кавказе^[10]. Уход М. Захаровой от четких формулировок и двусмысленность посылов ее заявления можно объяснить не неопределенностью позиции, как поспешили заявить многие эксперты, а выжидательной тактикой Москвы в преддверии саммита Д. Трампа и В. Путина на Аляске. Очевидно, что спектр подлежащих обсуждению вопросов на этой встрече не должен был ограничиться ситуацией вокруг Украины, а охватить всю повестку американо-российских отношений и интересов. Следует понимать, что вопрос разрешения армяно-азербайджанского конфликта и инициатива TRIPP также ожидали своего обсуждения на Аляске, и наверняка не без острых постановок вопросов с обеих сторон. В любом случае российский президент не мог позволить себе накануне встречи с американским коллегой ставить вопрос о несогласии  с инициативой ребром, либо выразить лояльность проекту. Будучи зафиксированным пока лишь на бумаге, «Маршрут Трампа» уже стал политическим активом, используемым в большом торге США и РФ, и отношение Москвы к его реализации будет всецело зависеть от общего контекста достигнутых либо не достигнутых договоренностей сверхдержав по Украине и другим проблемам.

При этом выжидательная тактика официальной Москвы не помешала ей санкционировать определенным политическим кругам в Госдуме и Совфеде, провластным СМИ и обширным экспертным группам начать кампанию по дискредитации «коридорной инициативы» Дональда Трампа. В России успешно генерируются идеи о том, что проект TRIPP по сути «украден» Вашингтоном у Москвы, которая имела исключительное право на установление единоличного контроля над стратегически важной Сюникской областью Армении. По мнению упомянутых выше кругов, Ереван и Баку обманули Москву и девальвировали ее искренние стремления установить справедливый, прочный мир в регионе, по сути, перебежав в западный лагерь и доверив свою судьбу авантюрной, крайне опасной политике США и их союзников.

Справедливости ради следует отметить, что из России также доносятся голоса, вполне объективно оценивающие причины «российского провала» на Южном Кавказе. Ряд независимых экспертов и политиков вполне резонно отмечает, что отказ Еревана и Баку от российского посредничества и договоренности по «Маршруту Трампа» были обусловлены невнятной политикой Кремля и Смоленской площади, отсутствием четких приоритетов в южно-кавказской политико-дипломатической стратегии, постоянными заигрываниями с Н. Пашиняном и И. Алиевым, уступкой Карабаха под давлением Турции и отсутствием искренних намерений по сближению с естественным союзником РФ в регионе – Ираном.

Так или иначе, многие политики и эксперты в России считают, что TRIPP – это крайне опасная для РФ инициатива, по факту привлекающая натовскую державу в стратегически важный для Москвы регион, перекрывающая выход РФ на Ближний Восток и в Индийский океан и в обход России замыкающая на себе логистику «Срединного коридора» «Великого Шелкового пути». Помимо прочего, «Маршрут Трампа» – это проект, который позволит США и союзникам положить конец фактическому статусу Каспия как внутреннего российско-иранского моря, обеспечить экспансию Запада и Турции в Центральную Азию и подавить последние остатки политико-экономического влияния России в этом стратегически важном азиатском регионе. В совокупности же TRIPP представляет собой недостающее звено в т. н. «Плане анаконды», после реализации которого окончательное «удушение» России для НАТО станет  лишь делом техники.

2.4. Турция

На первый взгляд позиция Турции однозначна в вопросе установления добрососедских отношений между Арменией и Азербайджаном и в отношении реализации TRIPP. Сразу же после подписания декларации в Вашингтоне президент Турции Р. Эрдоган провел телефонный разговор со своим азербайджанским коллегой, в котором, согласно официальной сводке, выразил удовлетворение «мирным процессом» и проявлением лидерских способностей И. Алиева. В ответ азербайджанский президент выразил уверенность в том, что «транспортный коридор, который послужит налаживанию беспрепятственной связи между основной частью Азербайджана и Нахичеванью, будет способствовать процветанию всего региона»^[11].

Международные эксперты высказывали мнение о том, что условия мира между Арменией и Азербайджаном и договоренности по маршруту Трампа — это, прежде всего, сделка в интересах Анкары, которая сама во многом способствовала достижению подобных результатов. Для Анкары беспрепятственный коридор через Сюник — это не просто связь эксклава с «материковым» Азербайджаном и сухопутный выход Турции к Каспию, но и обязательное условие для более масштабной стратегии в рамках идеологической программы объединения тюркских государств. В этом контексте многие эксперты-международники склонны считать Турцию главным бенефициаром TRIPP, без участия которой США не могут реализовать свою доктрину по удушению России и дезорганизации союза так называемого «Глобального Юга».

Однако, как оказалось, не все так однозначно. По некоторым данным, «Маршрут Трампа» — не совсем то, на что рассчитывал Р. Эрдоган, всецело поддерживая Азербайджан в вопросе т. н. «Зангезурского коридора». Это косвенно подтверждает и то обстоятельство, что, согласно официальной сводке, в телефонном разговоре с И. Алиевым он в качестве большого достижения упомянул лишь декларацию о мире и сопутствующие соглашения, но не коснулся темы TRIPP. И. Алиев же, напротив, старался представить собеседнику американский патронаж в Сюнике значительным достижением Баку.

Если верить информации грузинского аналитика Мириана Мирианашвили, на самом деле турецкая верхушка крайне разочарована вашингтонской встречей, поскольку изначально подписание соглашения между Ереваном и Баку планировалось в Стамбуле с участием Р. Эрдогана. Однако в результате неких изменений в последние недели Дональд Трамп решил перенести «мирную площадку» в Вашингтон, тем самым нанеся удар по самолюбию турецкого президента и его политическим планам. Очевидно, такое решение было принято с целью умалить роль Анкары в процессе и вытеснить ее из списка главных бенефициаров формирующегося нового геополитического расклада в регионе. Турецкие СМИ весьма осторожно освещают эту тему, очевидно, с оглядкой на сдержанность самого президента и его окружения, однако заявления определенных оппозиционных кругов свидетельствуют о том, что для Турции складывается неоднозначная ситуация в связи с американским управлением маршрутом через Армению. В частности, лидер турецкой партии «Родина» (Vatan Partisi) Догу Перинчек в интервью иранскому агентству Mehr News отметил, что ««Зангезурский коридор» (в данном случае имеется в виду TRIPP) является инициативой США и Израиля и представляет угрозу не только безопасности Ирана, но и Турции»^[12]. По его словам, Турция уже окружена военным и политическим влиянием США и Израиля – от Эгейского моря и Восточного Средиземноморья до Северной Сирии и Северного Ирака, а вмешательство на Кавказе создаст дополнительную опасность. Д. Перинчек всегда позиционировал себя сторонником сближения с Россией и крайне осторожных отношений с «империалистическим Западом», однако его заявление нельзя назвать клишированным откликом, поскольку его доводы не лишены объективной логики.

«Маршрут Трампа» под американским управлением, безусловно, увеличивает теоретические возможности Турции в деле усиления своего влияния в Центральной Азии. Однако, с другой стороны, он превращается в не менее серьезный рычаг давления Вашингтона на Анкару и ограничивает самостоятельность Турции в выстраивании стратегии на Южном Кавказе и в регионе Каспия. Турцию обидели лишив «персональных ключей» к двери, ведущей в стратегически важный для нее регион, в то время как сама Анкара приложила наибольшие усилия для установления этой самой двери. Поэтому едва ли корректно считать передачу сюникского маршрута под управление США безусловной победой Анкары. Степень успеха Турции в этом вопросе будет зависеть от ее готовности подыгрывать региональной политике США и не инициировать самостоятельные игровые партии, идущие вразрез со стратегией Вашингтона.

Следует также отметить, что ряд аналитиков в Грузии, Армении и Иране полагает, что не следует переоценивать экономическую роль «Маршрута Трампа», а значит – и его стратегическое значение. По их мнению, последнее слово в этом вопросе останется за Китаем. Едва ли Пекин согласится с тем, чтобы «Срединный коридор» «Одного пояса – одного пути» замыкался на маршруте, контролируемом американцами. В Грузии фиксируется инфраструктурный строительный бум, направленный на удовлетворение транзитных потребностей грузопотока из азербайджанских портов на Каспии к черноморским берегам, в Турцию и Европу. Параллельно Тегеран проводит строительные работы по дублирующему сюникский маршрут иранскому коридору по правому берегу пограничной реки Аракс. Эксперты настаивают на том, что именно КНР, обеспечивающая львиную долю торговли и товаропотока по оси Восток–Запад, будет диктовать выбор альтернативных TRIPP маршрутов, даже если они будут уступать в рентабельности цен и сроков перевозки.

Определенно, эти предположения имеют под собой рациональную основу, однако вряд ли в США не учли эту возможность и не сделали соответствующие выводы. Ценность TRIPP для администрации Трампа и американского истеблишмента заключается не столько в его экономической рентабельности (несмотря на это, США приложат все усилия для его бесперебойной работы), сколько в стратегическом положении, позволяющем установить военно-политический контроль над регионом, с целью недопущения здесь местечковых альянсов наподобие «Площадки 3+3», управления конфликтностью (заменив собой Россию) и купирования китайской политико-экономической экспансии в Передней Азии. Но все это при условии, если «Маршрут Трампа» и армяно-азербайджанский мир в действительности станут реальностью в результате кропотливой работы, а не останутся очередным скоротечным увлечением эксцентричного лидера США, мечтающего о Нобелевской премии.

^[1] Публицист, аналитик, режиссер-документалист. Автор более 1000 публицистических и политико-аналитических статей и 400 теледокументальных видеороликов. Работал на телеканалах «Н1», «АР», «Еркир-медиа». Сотрудничал и был корреспондентом в «Голос Армении», Aysor.am, Восканапат, «Азат Арцах» и других периодических изданиях и новостных сайтах.

^[2]  Статья представлена в редакцию 14.08.2025 г.

^[3] «На самом деле Армения и Азербайджан до сих пор не подписали договор о мире – встреча в США была лишь формальностью». Meduza, 10.08.2025, https://meduza.io/feature/2025/08/10/na-samom-dele-armeniya-i-azerbaydzhan-do-sih-por-ne-podpisali-dogovor-o-mire-vstrecha-v-ssha-byla-lish-formalnostyu (дата обращения: 11.08.2025).

^[4] «Ильхам Алиев: Не сомневаюсь, что из конституции Армении будут исключены территориальные претензии». Oxu.az, 09.08.2025, https://oxu.az/ru/politika/ilham-aliev-ne-somnevayus-chto-iz-konstitucii-armenii-budut-isklyucheny-territorialnye-pretenzii (дата обращения: 11.08.2025).

^[5] «Историческое соглашение – МИД Грузии о договоренностях Армении и Азербайджана». Sputnik Грузия, 09.08.2025, https://sputnik-georgia.ru/20250809/istoricheskoe-soglashenie—mid-gruzii-o-dogovorennostyakh-armenii-i-azerbaydzhana-294478575.html (дата обращения: 12.08.2025).

^[6] «Грузинский аналитик: «Грузинская мечта» обеспокоена процессами, происходящими в Вашингтоне», 12.08.2025, https://arminfo.info/full_news.php?id=93799 (дата обращения: 12.08.2025).

^[7] Элибекян Г., Овсепян М., «Региональные пути сообщения: как меняется транзитная роль Грузии в свете новых реалий».  JAM news, 09.10.2025, https://jnews.ge/133293/ (дата обращения: 13.08.2025).

^[8] «Иран «разделен» по вопросу «Дороги Трампа»: от поддержки до категоричного протеста». Verelq, 11.08.2025, https://verelq.am/ru/node/163202 (дата обращения: 13.08.2025).

^[9] «В Иране прокомментировали сообщения об угрозах «мосту Трампа». Газета.ru, 11.08.2025, https://www.gazeta.ru/tags/geo/iran.shtml (дата обращения: 13.08.2025).

^[10] «МИД РФ положительно оценил встречу лидеров Армении и Азербайджана в Вашингтоне». ARKA news agency, 09.08.2025, https://arka.am/news/politics/mid-rf-polozhitelno-otsenil-vstrechu-liderov-armenii-i-azerbaydzhana-v-vashingtone/ (дата обращения: 13.08.2025).

^[11] «Алиев и Эрдоган обсудили подписанную в США азербайджано-армянскую декларацию». Интерфакс, 09.08.2025, https://www.interfax.ru/world/1040493 (дата обращения: 13.08.2025).

^[12] «Догу Перинчек: «Зангезурский коридор» – проект США и Израиля, угрожающий Турции и Ирану». Caucasus-chronical.com, 11.08.2025, https://caucasus-chronicle.com/author/caucasuschronicle/ (дата обращения: 13.08.2025).